Обратная дорога после очередной успешной операции — это всегда не прекращающиеся шутки, взаимные дружеские подколы и горячие обсуждения прошедшего боя. В этот раз в радиоэфире стояла гробовая тишина.

Служба на фронте превращает абсолютно незнакомых людей в настоящих братьев по оружию. Потеря хотя бы одного танка — уже огромная утрата. Сегодня они потеряли без одного экипажа целый взвод.

Всем было ясно, что Килмор, хоть и не знал о произошедшем, откровенно перегнул палку с очередным порицанием Милотовой. Демон сам прекрасно это понимал. Как и понимал, что именно ему сейчас нужно поддержать Ангелу, подобрать правильные слова. Никогда не отличавшийся красноречием, он попытался, как умел:

— Рассказывай, что случилось.

— Мы вышли в 12:00. Через полчаса после вас, как и планировалось на брифинге. Проводили разведку на прилегающей территории, — Милотова всегда славилась несгибаемостью и стойкостью характера. Но то, как ей сейчас, после потери всего своего взвода, удавалось настолько чеканно выдавать отчёт об операции, удивило даже Килмора. — Внезапно плотный прицельный огонь из лесного массива. Думаю, нас ждали и вели долго, пока мы не подъехали достаточно близко. Головной танк забрали первым, стреляли наверняка. Дальше мы врассыпную, пока не заняли укрытия. Остались втроём против четверых. Пошёл позиционный бой, долго бодались. Из взвода осталась только я.

— Почему сразу не поехала на базу?

— Хотела предупредить о возможной засаде. Пыталась вызвать по радио, но установку повредили в бою. Радиус связи снизился. Как только стал проскакивать сигнал — в прицеле уже появился «Бэджер». Барсук, ещё и тебя терять я не собиралась.

— Ангела, я перед тобой в долгу!

— Отставить!

Барсук не состоял с Килмором в одном взводе, но умолк до самой базы. Авторитет позволял Демону командовать кем угодно в этой части.

— Запомни, Милотова. Если бы не эта стальная башка, собирали бы сейчас твоего «чеха» по кусочкам. Хотела спасти от засады? Сама же в неё и попала. Это называется не «всё под контролем», а банальная халатность новичка. Бой не закончен, пока не добит последний враг. Продолжим разговор на разборе полётов.

Взвод Демона был элитой. Пробиться туда мечтал каждый танкист по эту сторону фронта, но никто никогда не смел ставить себя в один ряд с этой компанией.

— Кто ты такая, чтобы сравнивать себя с моим взводом?! Ты видела, что творят эти парни? Сколько вылазок — и ни одной царапины! Ты врываешься в самую гущу боя — и тут же приходится тебя спасать. Ты не годишься для этой работы, Милотова.

— Я пошла на это, чтобы спасти товарища! А вы каждый бой проводите как последний. Постоянно рискуете, причём не только собой, но и всем своим взводом...

— Это другое! — Килмор ещё на взлёте сбил эмоциональную тираду Милотовой и тут же поймал её вопрошающий взгляд. Ангела была уверена, что сейчас лейтенант поделится чем-то очень важным, но тот не собирался вдаваться в подробности.

— Что ж, если вы закончили, — давший бойцам выговориться комроты наконец взял слово. Или понял, что с него хватит ругани, или же хотел избежать лишних вопросов от Ангелы. — Сержант Милотова, вам категорически не следовало принимать подобные меры в этой ситуации. Однако благодаря вашим усилиям был спасён весь экипаж Барсука и сама машина. Поэтому благодарю вас за своевременно оказанную помощь.

— Лейтенант Килмор, прошу вас учитывать сложившуюся ситуацию с потерей союзного взвода почти в полном составе и не оказывать давление на боевого товарища. Милотова, все отряды укомплектованы, так что посмотрим, что с вами делать дальше.

Килмор не унимался:

— Да она же в следующий раз может так и не добраться обратно на базу!

— Отставить пререкания. Беседа окончена, оба свободны.

Милотова поспешила покинуть кабинет комроты первой, но успела обронить в закрывающуюся дверь:

— Поймите, наконец, что я уже давно не медик.

Милотова с самого детства знала, что её призвание — спасать жизни. По долгу службы ей постоянно приходилось выручать, а порой и вытаскивать с того света ребят, которым не повезло в бою. И Ангела с радостью отдавала всю себя любимому делу. Настолько, что со временем желание пересесть в настоящий танк полностью её оставило.

Пока однажды к ней не попал тяжелораненый танкист. Его уже было не спасти, и он то и дело бормотал в своём бреду: «Нам бы ещё хоть один танк…» И тут как по щелчку вернулись старые мысли. Вдруг этим «ещё одним танком» могла быть она? Что, если лучше не пытаться спасти раненого, а предотвратить ранение прямо на поле боя?

Во время очередной операции Милотова вытаскивала экипаж из союзного танка — как вдруг её БММ накрыло артиллерийским огнём. Другая растерялась бы. Но только не она. Ангела моментально сориентировалась в ситуации и, используя ещё не забытые навыки, вывезла раненых прямо на подбитой машине.

Это был настоящий подвиг, за который Ангела была удостоена награды за отвагу в бою. Но это же стало и переломным моментом в её жизни. Потеря команды оставила её на перепутье, и она окончательно решила повторить путь отца. Пользуясь его авторитетом, Ангела смогла пройти подготовку к службе мехводом. Она не знала, сколько это займёт времени, но точно знала, в чей взвод хочет попасть.

По несчастному совпадению буквально через несколько дней Рамирес, уже отошедший от травмы, получает письмо из дома. Умерла его любимая бабушка — последний человек, который связывал его с обычной жизнью. 

 — Я не знаю, что теперь делать. Всё, больше у меня никого на гражданке не осталось.   

 — Возьми увольнительную, тебе нужно отдохнуть. 

 — И что дальше? Жить серой жизнью, пить болеутоляющие и умереть от скуки? Нет, командир, это не мое. Единственное, что я умею, — это воевать. Поэтому буду воевать до конца. Мое место — на передовой.   

Это наталкивает Килмора на мысль, которая решает и его проблему, и проблему Рамиреса. Деймон формирует малый взвод из всего двух танков: «Пайплайна» и «Шеридана».  

Среди его танкистов — настоящие воины, бьющиеся так, будто каждый бой последний. Им не важно, какой перед ними противник. Самое главное — забрать как можно больше вражеских танков.  

Взвод получает вполне нейтральное название — «Кавалерия Килмора». Но проходит время, и их начинают называть не иначе как «Адские гончие» за полное бесстрашие и способность выполнять самые сложные и безрассудные боевые задачи.  

— Ты же знаешь, как я отбираю ребят в нашу бригаду. Нашу общую с тобой, не забывай. 

— Не забываю. Потому и хочу спросить, раз имею право голоса.  

— Хм… Ну, попытка не пытка, попробуй. 

— Не готов сделать исключение? 

Килмор с ухмылкой закачал головой:   

— О нет. Спасибо, дорогой мой друг Рамирес, но второго такого случая я могу не вынести. Тут дело не только в «особых критериях». Понима…  

Тут Килмор обрывается на полуслове. Рамирес видит, насколько некомфортно становится  его взводному. Но Деймон собирается и продолжает.   

— По характеру она прямо как мой сын. Я себе не прощу, если закончит так же.  

Рамирес ожидал чего угодно, но не такого откровенного признания.  

— Понимаю, Пайп. С другой стороны, может быть, когда-нибудь она спасет и нас с тобой, как Барсука тогда… 

Килмор задумался буквально на пару секунд — и вдруг резко собрался после минутной слабости:  

— Посмотрим. Ладно, пора на брифинг. Вставай, толстяк.

Тем временем, чтобы Милотова не сидела без дела, комроты принимает решение сформировать новый взвод и назначить Милотову командиром. Но при одном условии: в ее подчинении — два экипажа новобранцев, которых нужно обучить. Это означает полное отсутствие боевых заданий.

Милотова не была в восторге от такого решения, ведь это не давало ей выполнять свое обещание — спасать жизни. С другой стороны, лучше так, чем сидеть без дела. К тому же, у нее появился свой взвод, а значит, она могла сама подготовить пацанов к «взрослой жизни».

Наконец Ангела перестала писать рапорты с прошением перевести ее к «Гончим». Килмор возмутился: комроты мало того, что не отстранил Милотову от службы, так еще и выдал ей целый взвод! Но позже успокоился и даже остался доволен таким решением.

Девчонка теперь не путается у него под ногами во время выполнения боевых задач. Кроме того, она в относительной безопасности со своими «яслями».

По слухам, за день до вылазки место мехвода в одном из танков сел молодой талантливый мехвод, Майки Брэнсон. Килмор был сам не свой, не спал всю ночь перед боем, пытаясь просчитать все возможные варианты развития операции. В итоге все пошло не по плану из-за ошибочных разведданных, и домой вернулись только Килмор и Рамирес.

— Что за Майки? Из того, что я слышал — какой-то родственник Килмора. Но не знаю, фамилия другая, внешне, говорят, похож не был. Милотова, зачем тебе это все? Нам, простым смертным, дорога к «Демону» во взвод закрыта, просто смирись с этим.

От удивления Милотова замерла: человек, который не проронил в ее сторону ни одного нормального слова, вдруг сам пошел на диалог.

Повисает короткая пауза.
— Да неплохо, справились без потерь.
— У твоего «Шторма» две ссадины на башне. Опять «Гриль»?
— Постойте, вас же там не было?
— Мне и не нужно. Никто другой из местных таких следов не оставит, повезло с углом атаки снаряда. Танковала башней?
— Его надо было выманить, пока парни обходили с фланга…

— Ангела, это уже не учебные разведвылазки. Дразнить башней могу себе позволить я, но не ты со своим «чехом». У тебя под рукой целый барабан и отличная мобильность. Как только гад уходит на перезарядку, отходи и врывайся на полной скорости с заряженным барабаном. Поняла?
— Поняла.
— Ну и хорошо. …Эй! Рамирес! А ну стоять, амиго! Ты куда без меня собрался?.. — Килмор удалился настолько же неожиданно, как и появился, а Милотова еще несколько минут сидела как вкопанная, пытаясь осмыслить поведение лейтенанта.

Вместе с этим подходит к концу срок службы комроты. Настоящий ветеран танковых боев, он готовится к скорой отставке и долгожданному отбытию домой. Его главная задача — найти преемника среди состава части, и на вакантное место есть только две кандидатуры.

Ангела понимает, что это будет ее самым главным боем в карьере. Обойти своего учителя и пример для подражания, который большую часть службы не замечал все ее достижения — это ли не способ заслужить уважение?

Килмор был к этому готов. Более того, будучи с комроты на короткой ноге, он успел договориться обо всем заранее.

Милотова, которая уже мысленно представляла себе, как она выручает сослуживцев, срывается:

— Да сколько можно меня опекать? Я уже доказала, что могу воевать — всем доказала, кроме вас. Нельзя просто брать и решать за других. …Или все дело в той самой операции? Я знаю об этом бое. Но там не было вашей ошибки, вы не виноваты в исходе. Никто от такого не застрах…
— Сына! Сына я там потерял! Он из-за меня погиб. Ты понимаешь? Из-за меня!

Впервые за все время Ангела понимает, что Деймоном руководит не снисхождение, не высокомерие, а простая отеческая забота. Но от своей миссии она отступить не может.

— Я тебе не дочь, — Ангела отдает честь, забирает документы на боевую задачу и уходит.

От комроты Килмор узнает, что они с Милотовой будут рядом, на одном участке фронта. Деймон понимает, что этого уже не изменить, возвращается к себе и снова, как тогда, изучает карту местности, разведсводки, перечитывая все по нескольку раз — и засыпает за столом.

Утром его будит Рамирес. Килмор недоволен, что заснул — он так и не смог просчитать все до последней детали.

Дальше так тянуть нельзя, и Килмор решается позвать на помощь. Милотова отзывается и мчится к позиции «Пайплайна», но встречает два вражеских СТ. Килмор уже жалеет, что позвал на помощь. Он отправляет свой взвод в самоубийственную контратаку, чтобы отвлечь огонь на себя.

Силы неравные. Танк Рамиреса подбит. Килмор видит, как подбивают танк Милотовой. Танк Килмора подбит.

Килмор пытается связаться с Милотовой. Тишина. Врагов почти не осталось, но они на ходу, а все танки союзников подбиты. Противник готовится добить союзные танки.

Килмор вылезает из люка, хромая, идет в сторону «Шторма» и противников. Достает пистолет и от отчаяния начинает стрелять по врагу.

Выстрел.

Выстрел.

Выстрел.

Взрыв.

Рядом с Килмором по земле проносится тень самолета. Оба танка противника уничтожены авианалетом штурмовиков.

Все выжили. Но «Шторм и «Пайплайн» получили повреждения и нуждаются в серьезном ремонте.

— Но ведь у меня тоже никого не осталось. Отец умер, экипаж моей БММ погиб. Я ведь тоже всех потеряла! Меня никто не будет оплакивать!
— Ну, во-первых, не будут, потому что с тобой ничего такого не случится. Ты первоклассный боец, Милотова, хоть и любишь лезть на рожон. А насчет «оплакивать» — не мелочись, тебя здесь все любят. Ты им дорога.
— А тебе?
— И мне.

В этот момент из ангара выходит инженер-механик Карл Войтек, друг отца Ангелы:

— Лейтенант Килмор, ваш «Пайплайн» готов, баки заправлены.

— Спасибо, Карл, иду.
— «Иду»? — Ангела не понимает, что происходит.
— Мы переводимся в другую точку. Теперь это твоя часть, Милотова. Заслужила.

Килмор хлопает Ангелу по плечу и, едва та собирается с мыслями, чтобы сказать что-то вразумительное, уходит в ремонтный цех и угоняет «Пайплайн» в ангар.