44-ый год...
К вечеру поднялся тёплый, почти горячий ветер. Он стоял, потеряв счёт времени. Напряжённое, исчерченное морщинами лицо слегка расслабилось. Морщины были глубокими, словно борозды. Глубже только те, что наши «тридцатьчетвёрки» оставляют в весенней грязи. Вперёд, родимые.
Он оглянулся. Взгляд задержался на тоненькой вишне. Совсем молодая — и почти голая. Лишь пара листиков дрожит на ветру. Пара минут — и линии морщин стали глубокими. Он снова был собран и зол. И становился только злее при мысли о ребятах из его взвода, которые почему-то медлили, хотя давно должны были вернуться. Пацаны совсем. Он был готов выйти на новое задание хоть сейчас. Что угодно, лишь бы не маяться этой проклятой неизвестностью. Ещё и рана старая разнылась. Как же не вовремя!.. Хотя нет. Болело совсем в другом месте. Болело сердце. И он понимал, отчего.
Казалось, давно пора ко всему привыкнуть. Отключить это сердце к чёртовой матери. Куда там… Вспомнил о «тридцатьчетвёрках» — и тут же перед глазами возникло лицо Пашки. Такой же мальчишка, как и его ребята. Конопатый старшеклассник, а поди ж ты — второй год танкист. Где ты? Как ты? Матери обещал, что вернёт брата живым и здоровым. Держись, Пашка. Надо держаться. Да, слишком рано нам пришлось повзрослеть. Но мы должны, мы обязаны дойти до Победы...
Артиллерист
Время героев
Инженер
Время героев
