79. Чудовище вида ужасного

— «Маус» с барабаном — идея давняя, — Ганс Шмульке лениво развалился на корпусе родимого «Тапка» и извлек пачку сигарет. — В конце концов, чем мы хуже французов или американцев?

— Мы — лучше, — признал очевидное лейтенант Фюрст. — Давай уж по гамбургскому счету: кто изобрел танковые войска? Только не надо про англичан — придумать собственно танк как машину мог кто угодно, хоть китаец; просто у первого лорда Адмиралтейства Уинстона Черчилля соображалка работала быстрее и лучше, чем у кайзеровских генералов времен Первой мировой! И предназначались первые танки лишь для прорыва оборонительных линий эпохи «окопной войны»! Ни для чего больше!

— Точно-точно, — согласился с командиром Шмульке. — В остальном первенство принадлежит нам! Выход на оперативный простор, теория глубокого охвата, автономные действия крупных соединений бронетехники при поддержке авиации! Это строго немецкая идея! Опять же, именно в Германии додумались до нехитрой истины: танк вовсе не обязан быть самоходной крепостью, медленной, неповоротливой и оттого уязвимой! Наоборот — небольшие размеры, подвижность, мобильность! Чудо Блицкрига! Русские, кстати, после 1943 года научились делать ровно то же самое — одна операция «Багратион» чего стоила!

— Вот именно поэтому тяжелые и сверхтяжелые танки в те годы считались оружием обороны! — герр лейтенант наставительно поднял к небесам указательный палец. — Или в лучшем случае машинами качественного усиления! Ну сам посуди, какой Блицкриг с «Маусами»? Пусть даже и с барабанными, даже если и вообразить столь невероятный поворот конструкторской мысли?..

Ни к чему не обязывающая болтовня так бы и продолжалась, поскольку для VK.4502 сегодня заданий не было и экипаж Отто Фюрста предавался безделью — остальные катались в ротах, часть экипажей отправили на тест-сервер изучать особенности патча 0.8.9, прочих заняли на хозработах: прибираться на территории части, где в результате строительства японской казармы скопилось невероятное количество мусора.

— Что за чертовщина? — Ганс Шмульке приподнялся, опираясь на локоть, а потом и вовсе вскочил на ноги. — Mein Gott, да что с ними стряслось?

Над французским ангаром поднялся столб вонючего дыма и на плацу показался «Foch-155» — гордость лягушатников, которые, между прочим, ужасно обижались, когда машину безграмотно именовали «Фоч» и сразу напоминали о непреходящей славе маршала Фердинанда Фоша. Гордиться было чем — 74 процента побед, процент попаданий так и вообще глубоко за восемьдесят, аппарат уверенно занимал одну из верхних строчек в первой десятке рейтинга. Но тут, похоже, случилось нечто непредвиденное.

На ПТ-САУ было страшно смотреть: ну чисто решето для великанских макарон. От катков до крыши в черной копоти. Ствол едва только бантиком не завязан.

— Пойдем-ка посмотрим, — Отто Фюрст спрыгнул с брони «Тапка» на бетон. — Что за диво? Кто это их так уделал?

Из эвакуационного люка «Foch-155» мешком вывалился шеф-д’эскадрон Жорж Фавье, один из самых удачливых командиров танкистской базы. Сейчас он больше напоминал беса, извлеченного прямиком из преисподней.

— Коньяку, — слабым голосом воззвал господин Фавье и протянул дрожащую руку в фляжке, протянутой внимательным к нуждам товарищей Гансом Шмульке. После нескольких глотков взгляд мсье Жоржа прояснился и стал хоть чуточку осмысленным.

— Je vous déteste, — хрипло оповестил Шмульке и герра Фюрста француз. — Не-на-ви-жу. Проклятые боши! Гунны!

— Ну-ну, дружище, незачем так расстраиваться, — дружелюбно отозвался лейтенант. — Вы в порядке?

— Нет, — отрубил шеф-д’эскадрон. — Ничего не в порядке! Восемнадцать пробитий за десять секунд! От трех машин! Тевтонские варвары! Убью!

— Чего? — вытаращился Шмульке. — Вы бредите, мсье! Это физически невозможно ни при каких обстоятельствах! Даже если в вас одновременно палила вся команда противника! Время перезарядки, сведение, точность попаданий! Восемнадцать? То есть десять и еще восемь?

— Именно! — с надрывом воскликнул Фавье. — Да чтоб вы провалились!

— Что за шум, а драки нет? — к остову «Foch-155» подошел комиссар Котятко. Присвистнул, оглядев машину. Деловито извлек из кармана галифе рулетку, измерил диаметр ближайшей пробоины. Покачал головой. Развернулся к французу. — Кажется именно это и называется «не повезло»? Похоже на работу World of Warplanes, штурмовики. Но я не припомню, чтобы на самолеты ставили пушки от «Ягдтигра»…

— Тс-с! — Шмульке приложил палец к губам. — Герр комиссар, умоляю, в будущем не говорите ничего подобного вслух! Особенно если рядом невзначай окажутся разработчики самолетиков — эти вполне могут принять ваши слова всерьез, а летающего «Ягдтигра» мы не переживем!

— Вам бы все шуточки, унтер-офицер, — строго ответил Парамон Нилыч. — Мосье шеф-д’эскадрон, а ну поднимайтесь! Расселись тут в присутствии старшего по званию и должности! Может у вас и личная драма, но безобразия нарушать извольте в офицерском клубе, а не на плацу! На вас рядовой состав смотрит!

Фавье, в сопровождении своего потрепанного экипажа, убыл в сторону казармы, — лечить нервы «Реми Мартеном» и отмываться, — при этом не переставая бурчать под нос и бросать в сторону Ганса Шмульке и лейтенанта Фюрста злобные взгляды. Внятных объяснений о происшедшем добиться от французов так и не удалось.

— Пробитий, допустим, не восемнадцать, а всего пятнадцать, — товарищ Котятко с видом знающего себе цену профессионала продолжал осматривать покалеченную ПТ. — Вот герр Фюрст, сами посмотрите: два рикошета от наклонной лобовой брони и одно непробитие, следы остались отчетливые… Но картина в целом вызывает у меня изумление. Так не бывает.

— Это почему? — заикнулся Шмульке и сразу осекся наткнувшись на суровый взгляд комиссара.

— Вот вы опытный человек, а вопросы совершенно детские задаете, — веско сказал Парамон Нилыч. — Машина вылетела из боя уничтоженной на третьей минуте. Так? Предположим, шеф-д’эскадрон Фавье повел себя неадекватно и на максимальной скорости бросился в расположение противника, в самый центр, где его и подстрелили всем скопом. Такое возможно? Вряд ли. Но даже если и так — восемнадцать практически одновременных попаданий из однокалиберных орудий принципиально, фактически нереальны!

— Постойте, подождите, — замотал головой лейтенант Фюрст. — Они же на тест-сервере катались, верно? Вот и объяснение! Там французам встретилось нечто, доселе невиданное!

— «Маус» с барабаном? — поддел командира Шмульке.

— Да помолчи ты! — отмахнулся Фюрст. — А ну пошли в штаб, попробуем напроситься на тест! Заодно и выясним, что там сейчас происходит! Меня эта загадка чрезвычайно заинтриговала!

* * *

— Уф-ф, — спустя полчаса герр лейтенант, взмокший и красный как вареный рак, вышел на крыльцо штабного корпуса. — Эта мегера меня наизнанку вывернула, а потом завернула обратно! Шмульке, дай закурить…

— Мадам Ротвейлер она такая, — понимающе покивал унтер-офицер. — Вытряс у начфина разрешение?

— Разумеется, — кивнул Фюрст и перебросил наводчику тоненькую папку с документами. — Переобучение на ПТ за счет корпорации, двадцать тысяч золота, экспа, уйма серебра — всё как обычно. И документы на машину, конечно. Ты не поверишь…

Шмульке вскрыл конверт с грифом «Для служебного пользования» и печатной надписью фрактурой: «Waffentrager Е-100».

— И что такого особенного? — унтер-офицер пожал плечами. — Про Ваффентрагеры разговоры давно ходили, и кстати, не такие уж эти аппараты «бумажные» и фантастические. В 1944 году успели вполне успешно построить машину по проекту доктора Гюнтера Ардельта на базе «Hetzer», даже выпустили ее крошечной серией еще до конца войны. Были готовые проекты от фирм «Штейр» и «Рейнметалл», с 8,8-сантиметровым орудием. Что такого особенного?

— Пошли в ангар, увидишь, — вздохнул Фюрст. — Не всё так просто. Собери экипаж, нас поставили в очередь на тест, а сервер как всегда перегружен...

— Himmeldonnerwetter, — только и сказал Ганс Шмульке, когда ремонтные боты-унтерменши сняли со здоровенного как мамонт агрегата брезентовый чехол, в который можно было без проблем завернуть взвод «Тигров». — Что это за ужас?

— Погибель шеф-д’эскадрона Фавье, — отозвался лейтенант. — Я посмотрел запись того боя: французы попали под перекрестный огонь сразу троих таких страшилищ и ничего не смогли сделать.

— База Е-100, это очевидно, — хмыкнул радист Хальтерманн. — Пушка по виду как у «Ягдтигра», силуэт высоченный, будто у японского линкора, следовательно, никакая маскировка не спасет... Дайте-ка документацию глянуть. Что-что? Бронирование башни? Лоб — двадцать, борта — десять? Вы смеетесь? Да любой «Чаффи» прорвавшийся к этому уроду разнесет его в мелкодисперсную пыль! Что там «Чаффи» — вполне хватит МС-1!

— Не в этом дело, — сказал лейтенант. — В целом ты прав, заметность WT E-100 отличная, точнее наоборот — отвратительная. Держаться на третьей линии и вести огонь из тыла, поскольку исходный обзор 420... Главное тут в другом. Шмульке, ты вроде бы ныл, что хочешь барабанный «Маус»? Получай. Не «Маус», конечно, всего лишь «Сотка», да и не барабан в чистом виде, а магазинная система заряжания, но зато стоковый ствол с шестью 12,8-сантиметровыми пульками при всех прочих параметрах пушки «Ягдтигра» и мгновенном сведении! Как оно?

— Сочувствую французам, вот как, — протянул унтер-офицер. — Сколько-сколько максимального урона за отстрел одного магазина? Три тысячи триста восемьдесят? То есть, если ехать втроем, взводом — десять тысяч сто сорок? С частотой выстрелов при полностью обученном экипаже раз в полторы секунды — ну хорошо, чуть-чуть больше полутора? 10140 взводного дамага за ДЕСЯТЬ секунд? Это же маленькая атомная бомба!

— Я примерно о том же, — сказал герр лейтенант. — По моему мнению, эпоха «Foch-155» как самой смертоносной ПТ на нашей базе заканчивается окончательно и бесповоротно.

— Не скажите, командир, — возразил Фридерик Йешонек, заряжающий. — «Фош» низенький, шустрый, отличное лобовое бронирование, а в эту бандуру при засвете только слепой не попадет — она же выше Эйфелевой башни!

— Вот и поехали проверим, — кивнул Фюрст. — Тест, никаких проблем с рейтингом, заряжай золотых пулек сколько влезет, любой обвес на выбор... Ну что, все готовы?

— Так точно, герр лейтенант!

* * *

Пять минут спустя Waffentrager Е-100, ныне выглядевший ничуть не лучше разбитого француза, вернулся в ангар. Бравый экипаж, чихая, отплевываясь и вытирая с лиц копоть сдал аппарат на срочный ремонт.

— Так нечестно! — возмущенно заявил Ганс Шмульке. — По два танчика в команде, остальные — эти кошмарные ПТ! Мы убили хоть кого-нибудь, я не заметил?

— Убили, — подтвердил герр лейтенант. — Другого такого же. С четвертого попадания. А потом нас накрыло одновременно двадцатью двумя снарядами от четырех машин. Я же приказывал — не танковать! Сидеть в кустах! А вы? «Командир, едем, надо испытать в реальном деле!» Тьфу! В других условиях под трибунал бы пошли за неисполнение приказов! Это ПТ, а не танчик!

— Выдыхаем, перекуриваем и отправляемся заново, — сказал Шмульке. — Интересно же! Первый немецкий «барабанщик», да еще такой здоровенный! Ну теперь насуем этим лягушатникам, от которых второй год нормальным танкистам житья нет!

— Важен не размер, а как пользуешься вещью, — ехидно отозвался Отто Фюрст. — Так что, господа — учиться, учиться и учиться, как призывает на митингах комиссар Котятко. Не всё так просто с этим... Этой... Эйфелевой башней!

© А. Мартьянов. 20.10. 2013

Обсудить на форуме.