22. Сервер отключён
После неожиданного и краткосрочного визита на строящуюся базу ВМФ с кодовым наименование Hafen в казармах только и разговоров было о «корабликах» — тема вытеснила даже бурные обсуждения на тему World of Warplanes. Лётчики стали уже чем-то привычным и понятным, фанерные этажерки кружили над танковым полигоном ежедневно и, что характерно, больше не падали, вызывая всеобщий фурор.
От Ганса Шмульке и Васи, побывавших на закрытом объекте, не отставали: что да как выглядит, сколько народу задействовано, какой потенциал? Поскольку подписки о неразглашении оба не давали и разливаться соловьём начальство не запретило, рассказы свидетелей военно-морских чудес превращались в бурные дискуссии:
— Представляю себе, каково придётся морякам на бета-тесте, — усмехаясь говорил старший лейтенант Фёдор Сухов с ИС-4. — Вася, ну ты представь себе такой радиообмен: «Торпедный катер! Чего встал? Плыви, свети, линкоры ждут! — Не могу, двигатель не топовый, торпеды не прокачаны, зенитка не открыта!»
— Товарищи, может оказаться ещё хуже, — серьёзно сказал комиссар Котятко, принимавший самое непосредственное участие в беседе. — А как вам, допустим, такое: «Эй на эсминце! Какая-то субмарина линкоры светит! Сбегай найди!». Отвечают: «Не могу — у меня голдовые глубинные бомбы не куплены!». Ну или — «Невозможно установить кормовую башню, требуются другие винты». У меня мороз по коже, честное слово!
— Хватит, хватит! — взвыл Вася, утирая слёзы. — Представляете радиограмму на HMS Hood: «Повреждение боеукладки. Чуть не взорвалось!». И сразу: «Корабль уничтожен игроком Bismark. Причина — взрыв боеукладки башенной установки типа Mk.II». А ведь можно было купить расходник «Мокрая боеукладка», олень!
— Не олень. Тюлень, — уточнил товарищ Сухов. — Ну хорошо, предположим решили они проблемы с числом орудий и боезапасом — покупать отдельные снаряды на артиллерию главного калибра, противоминную, зенитную... Но развитие?
— Моряки будут начинать с «поповок», далее придётся апгрейдиться до «Наварина» и «Вюртемберга», а потом и до «Дредноута», чего такого-то? — хмыкнул Парамон Нилыч. — Предрекаю национальные ветки и крики «Когда уже французов введут, всегда мечтал на «Жеригоберри» и «Шарле Мартелле» покататься!».
— А наведение? — вздохнул старший лейтенант. — Оптика? Ох и не завидую товарищам краснофлотцам!
— Про оптику можно спросить у янки или фрицев, — уверенно сказал Вася. — На немецком Е-100 и Т29 у амеров стоят корабельные стереоскопические дальномеры — «ушки» ведь все видели?
— На то и «Чебурашка», — согласился товарищ Котятко. — Но ради интереса разузнай, ты у нас кого хочешь разговорить можешь...
* * *
— Любопытство губит кота, — заявил Ганс Шмульке, едва Вася объявился в немецком ангаре и попросил глянуть на Е-100. — Сам знаешь, я люблю тяжёлые танки, не то что вы, середнячки... Но ЭТО? Никто доселе не понял, зачем было смешивать бульдога с носорогом! Хочешь, попрошу господина унтер-офицера, и возьмём тебя с собой в один из боёв?
— Смешанные экипажи строжайше запрещены должностными инструкциями!
— А кто узнает? Ваш комиссар? Бухгалтерша? Во, слышишь сигнал? Это, кажется, нас! Поехали?
— Рискнём, — кивнул Вася. — Хоть поглядим, как выглядят ваши хвалёные тяжи изнутри. Поговаривают, что удобно, места много и бар есть.
— Свой бар вожу с собой, — Шмульке похлопал по нагрудному карману с фляжкой, полной изумительной «Переваловки», выменянной у русских на шоколад. — Забирайся через люк мехвода, там стремянка не нужна!
Унтер-офицер Фюрст посмотрел на дополнительного члена экипажа хмуро, но возмущаться не стал: оно и к лучшему, поможет заряжающему. А русский он там, бразилец или вовсе какой-нибудь папуас — дело десятое. Это ведь даже не «Маус», с Е-100 обращение нужно особое...
— Только не Koshmarin! — простонал Ганс Шмульке, заглянув в окуляр дальномера. — Да ещё северный респ! Герр Фюрст, что у них с артиллерией?
— Три «Объекта 261» и две GW-Panther, — сквозь зубы процедил унтер-офицер. — На остров не полезем, верная смерть. Право сорок пять, в деревню, за домики! Заряжающий — фугас!
— Зачем фугас? — машинально переспросил Вася и тотчас прикусил язык: в боевой обстановке приказы не обсуждаются, а помешанная на ordnung’е немчура чего доброго выбросит болтливого ивана из танка — добирайся потом домой на своих двоих, если, конечно, тебя не переедет шальной Т-54!
«Зачем фугас», стало окончательно ясно при взгляде на боеукладку: в стальных «сотах» расположились снаряды, более подошедшие бы тяжёлой арте: 150 миллиметров, это знаете ли, серьёзно. Впрочем, процесс заряжания занимал примерно столько же времени, что и на артиллерии.
— За домик, в кустики — стратегия оптимальная. Стоим, делаем вид будто Е-100 здесь нет совсем, сами приедут! — сказал Ганс Шмульке и тяжко вздохнул. — А когда приедут, мигом получим пять «чемоданов» в башню и сразу в ангар, отлёживаться после контузии... На этой карте сверхтяжёлым танкам делать нечего. Никаким.
— Помолчи, — буркнул унтер-офицер, не отрывавшийся от тактического планшета. — Та-ак, в кои-то веки средние действуют с умом: прорвались через остров на тот берег... Минус два «Объекта»! Есть цель! Лево девять, расстояние... Шмульке!
— Двести, сто девяносто, сто восемьдесят... Есть упреждение!
Орудие очень солидно и внушительно бубухнуло, завоняло пороховыми газами. Е-100 даже не содрогнулся: слишком уж тяжёлый. Нёсшийся сломя голову прямо навстречу Т-50 испарился.
И тут же по лобовой броне зацокали болванки: разумеется, в зарослях у мостика, сразу за вражеским респом засел противник.
— Быстро вперёд, — скомандовал Фюрст. — Пока их арта занята спасением собственных жизней, успеем доехать и хотя бы засветить!
— Дороговатый светляк, — шёпотом заметил Вася. — Пускай и крепкий. Да жмите же!
«Жать» на Е-100 было затруднительно: разгоняется медленно, максимальная скорость ну самую чуточку выше, чем у «Мауса», говорить о манёвренности можно только потихоньку и желательно в наглухо закрытом помещении, будто о чём-то стыдном. Надежда только на наглость и лобовую броню.
— Там Т95, — ахнул Ганс Шмульке, не отрывавшийся от дальномера. — О нет!
...И тут же Е-100 получил такой удар, что экипаж едва не повылетал из кресел, а бедного Васю размазало бы по задней стенке башни — хорошо, что успел схватиться обеими руками за казённик орудия. Бронебой от американского «Ленивца» прилетел точнёхонько в «ушко» стереоскопа, едва не вырвав башню с погона. Заорала автоматическая система предупреждения: «Радиус обзора снижен! Триплекс повреждён!», — но это было уже неважно: почти неуязвимый Е-100 потерял треть прочности.
— Фугас! Фугас! — заорал унтер-офицер. — Цель этой гадине в орудийную маску! Не стоять, полный газ! Зайдём в борт, тогда ПТ нас не достанет! Огонь с ходу!
Б-бу-м! Автоинформатор дзынькнул — значит, хоть одно критическое повреждение нанесли. Четырёхгусеничное страшилище, начавшее было разворачиваться в сторону Е-100, замерло, ствол опустился к земле. Танк успел проскочить в «слепую зону» и жахнуть следующим фугасом в борт.
Попытка выстрелить в третий раз обернулась чем-то крайне неожиданным: внезапно исчезли все звуки, вырубился тактический планшет у командира, машина перестала слушаться управления. Двигатель заглох. Радио молчало во всех диапазонах.
— Was ist los? — не понял унтер-офицер. Постучал пальцем по планшету. Глянул в командирский перископ. — Да что происходит, господа? Никакого движения! Вообще никакого!
Посидели минут пять, недоумённо переглядываясь. Обстановка не менялась.
— Я выгляну наружу, если позволит герр унтер-офицер,— сказал Шмульке. — Через аварийный выход в днище. Прояснить положение.
— Тогда уж все вместе, — ответил Фюрст, щёлкнул замком на командирской башенке, откинул люк и осторожно высунулся. Громко охнул. — Вылезайте! Тут такое!..
Ничего особенно «такого» рядом с Е-100 не наблюдалось. Гигантскую американскую самоходку все видели далеко не в первый раз. За речкой замер вражеский ИС-3, так и не успевший подняться из лощины.
Худшее было в другом: примерно в полуметре над башней танка зависла направленная в эту самую башню здоровенная болванка, которая могла принадлежать только вражеской арте. Аналогичное явление наблюдалось на четырёхметровом промежутке между стволом Е-100 и бортом «Ленивца» — Ганс Шмульке на пару с любопытным Васей подошли к застывшему в воздухе фугасному снаряду, так и не успевшему поразить цель.
— Холодный, — пожал плечами Вася, потрогав серебристый конус пальцем. — А вот смотрите, осколок чей-то висит... Даже не один, штук пять....
— Fuck! — Ганс Шмульке шарахнулся в сторону, когда на Т95 открылся бортовой люк, откуда вылез широкоплечий негр, размазывавший по физиономии текущую из носа кровь. — Чёртовы гунны! О, тут ещё и русский! Тоже мне союзничек, спелся с гансами!
— У нас совместные испытания новой техники, — не моргнув глазом соврал Вася. — Что за претензии?
— Вот претензии! — рявкнул негр, ткнув пальцем в висящий над головой фугас Е-100. — Неконвенционное оружие! Фугасы калибра артиллерии на танке! Да вас за такое в Гаагский суд мало! Сто пятьдесят миллиметров! С одного попадания весь экипаж контузили!
— Ой, ну кто бы говорил, — поморщился Ганс Шмульке. — Вы на свой калибр сначала посмотрите...
Свара бала готова разгореться и перерасти в вульгарную драку — контуженные они там или нет. Из глубин Т95 вылезли ещё четверо негров, телосложением очень похожих на младших сыновей Кинг-Конга. И все они были очень недовольны.
— Тише, тише! Мир! — возле Е-100 и «Ленивца» с визгом затормозил «Виллис», из которого выскочил менеджер «Варгейминга». — Господа, товарищи, никаких ссор! Мы же все делаем одно дело!
Американец посмотрел на начальство злобно, Ганс Шмульке только руками развёл, а настырный Вася задал прямой вопрос:
— Что происходит?
— Патч. Все бои принудительно остановлены. На полигоны отправлена эвакуационная техника — не беспокойтесь, совершенно бесплатно! Вас отвезут в казармы за счёт компании! Не забудьте сделать отметку в страховом полисе на танк, хорошо?
— А вот это куда девать? — возмутился Шмульке, тыкая пальцем в висящий фугас. — Денег стоит, между прочим!
— В страховом договоре всё указано, — отмахнулся менеджер. — И вообще, почему русский в немецком экипаже?
— А у нас боевое братство! — вступился за Васю Ганс Шмульке. — Столько прошли через...
— Сначала через этот патч пройдите, — усмехнулся менеджер. — Всё, по домам! Сервер отключён!
© А. Мартьянов. 2011
| 21. Гайдзины | 22. Сервер отключён | 23. Разноцветная ночь |
