46. Битва в грозу

2 июля 1939 года, левый берег реки Халхин-гол, 21.00

Полковник Тамада погрузился в глубокую задумчивость.

Невысокий, коренастый, медлительный, он командовал Четвертым танковым полком. На начало операции это были 565 солдат и офицеров, тридцать пять легких танков Тип 95, восемь средних танков Тип 89 и три танкетки Тип 94.

Сейчас ему предстояло решить, как действовать дальше.

Во второй половине дня 2 июля полк Тамады быстро продвигался к рубежу атаки.

Он сбился с пути. Следовало двигаться в южном направлении и прикрыть с левого фланга Третий танковый полк Йошимару. Вместо этого танки Тамады взяли курс восточнее.

Сталь танковой брони делала бесполезными магнитные компасы. Ориентироваться по местности не получалось: кругом тянулись сплошные одинаковые дюны.

Затем русские открыли огонь на правом фланге Тамады.

В половину восьмого пошел дождь. Левый берег, где находились орудия русских, замолчал.

«Следует обойти дюны и вести наступление через равнину в юго-восточном направлении», — решил Тамада.

По его приказу люди подожгли камыши. Теперь противотанковым орудиям негде прятаться. Если русские что-то задумали, Тамада сразу это увидит.

— Уничтожайте пушки «Советов», бейте по их бронемашинам! — приказал Тамада.

Русские стреляли из пяти или шести орудий. К счастью, они вели огонь практически вслепую, думал Тамада. Он приказал танкам остановиться.

— Разве мы не должны постоянно находиться в движении, чтобы противник не  мог поразить нас огнем? — вопросил майор Огата, правая рука и помощник полковника, известный остряк и спорщик.

— Противник обнаружит нас в любом случае, — ответил Тамада, — но если мы будем стоять и не производить шум, то, полагаю, это произойдет позднее.

С этими словами Тамада выглянул из башни и в бинокль принялся осматривать местность. Надвигались сумерки, облака затягивали небо.

2 июля 1939 года, 21 час, северо-восточнее озера Ирингин

— Положение наше таково, — подытожил Тамада, — километрах в трех от нас к юго-западу — три русских батареи на возвышенности. К югу в двух километрах — позиции противника с неустановленным количеством личного состава.

— Ваши приказы? — осведомился Огата.

Тамада покачал головой.

— Плохо соображаю, — признал он. — Мы, северяне, люди медлительные. Нужно подумать, чтобы не попасть впросак. У нас около сорока легких танков, а у русских — огромное количество бронетехники и артиллерии. Мы запросто можем попасть под перекрестный огонь.

— Так что же, — почти вскрикнул Огата, — будем ждать? А как же Йошимару? Мы ведь должны были поддержать его!

— Зовите сюда командиров рот, — приказал Тамада. — Мне надоело, майор, спорить исключительно с вами. Хочу посоветоваться со всеми моими офицерами.

Вокруг командирского танка собралось человек десять.

Тамада заговорил:

— Мы обнаружили, что грузовики и пехота «Советов» отходят. Я намерен преследовать их. Артиллерия противника, как нам известно, располагается сейчас между нашими подразделениями и перекрестком дорог. Поэтому первое, что следует сделать, — это уничтожить артиллерийские позиции врага.

— А это соответствует уставу? — подал голос командир взвода Томиока.

— Инструкции штаба, — сказал Тамада, — говорят о необходимости «найти хорошую возможность», но не дают конкретных указаний. Полагаю, мы имеем возможность провести внезапную ночную атаку всеми имеющимися в полку танками.

Несколько человек переглянулись, затем все тот же молодой лейтенант сказал:

— Мы считаем идею ночного наступления нецелесообразной. Руководство по эксплуатации наших танков запрещает проводить подобные операции ночью.

— Там сказано не так, — напомнил Тамада.

Но сбить лейтенанта ему не удалось. Он тоже хорошо знал устав:

— Там сказано, что использование танков ночью разрешено только во взаимодействии с пехотой и только с участием не более одного танкового взвода.

— Сейчас возникли особые обстоятельства, — напирал Тамада. Чем больше с ним спорили, тем больше хотелось ему провести эту атаку.

Другой командир вмешался в разговор:

— Нам ничего толком не известно о местоположении противника. Мы знаем лишь, что артиллерия находится где-то там, — он махнул рукой, — просто потому, что оттуда прилетают артиллерийские снаряды.

Майор Огата заговорил своим громким, хорошо знакомым каждому в полку голосом:

— Да, ночных учений с использованием танков никогда не проводилось. Да, ночные операции по применению танков очень рискованны, хотя бы потому, что можно угодить в канаву. Обычно предполагается, что если танки и продвигаются ночью, то лишь по территории, отвоеванной днем, под охраной пехоты. Но мы должны учитывать одно: генерал Ясуока поставил перед нами задачу — попасть на другой берег реки и смять там русских. Что означает провал нашего наступления? Он означает неподчинение командиру! Если мы будем бездействовать нынешней ночью, это наложит неизгладимое пятно на наш полк. Потери неизбежны. Но эта ночная атака нам необходима — ради сохранения нашей чести.

— А если она провалится? — спросил лейтенант.

Огата пожал плечами:

— Ответ очевиден — самоубийство.

2 июля 1939 года, 22 часа

— Я требую, — говорил Тамада, — от всех командиров рот полной солидарности, единства и отчаянной решимости. Наш сосед, полковник Йошимару, ведет интенсивный бой с противником. Если мы сейчас отойдем, то черное пятно ляжет на нашу честь. Если же решительно проведем ночное наступление, то получим надежду прорвать оборону «Советов». Поэтому с настоящего момента весь личный состав полка будет искать и уничтожать противника, ведя стремительное наступление всеми силами и средствами. Рискованно вести большую танковую часть в бой ночью, не зная местоположения противника и особенно — местности. Но боевая задача требует этого.

— Сейчас мы зависим от воли судьбы, — прибавил Огата со спокойствием, достойным эпического героя.

3 июля 1939 года, 22.30

Черные облака заволокли небо. Наступила ночь.

Солдатам раздали сигареты.

— На каждом танке следует установить японский флаг, — распоряжались командиры взводов, — каждое подразделение будет вести наступление в строгом боевом порядке.

Огата отдавал последние приказы:

— «Режущее лезвие атаки» — средние танки четвертой роты. Они пойдут впереди всего полка, развернувшись в ряд. Сразу за ними — штаб полка. Слева — первая рота, справа — третья. Выдвигаться в походных колоннах. Вторая рота — полковой резерв, ей следует двигаться рассредоточенной по фронту. Расстояние между подразделениями — тридцать метров, между танками — шесть метров.

Он помолчал и добавил:

— Такой атаки не знала еще военная история!

Средние танки Тип 89 «режущего лезвия атаки» пошли вперед на минимальной скорости — около пяти километров в час.

— Огонь не открывать! — приказал командир. — Противник должен открыть огонь первым.

В тишине слышен был лишь лязг гусениц.

Облака затянули луну. Видимость оставалась не больше десяти метров.

На башне передового танка ехал майор Огата, не отрывающий глаз от бинокля.

— Верьте, друзья, у меня есть шестое чувство! — говорил он в странной эйфории.

Время от времени майор отдавал приказы, выравнивая строй по центральной машине — той, на которой ехал он сам.

Установить надежную связь между подразделениями оказалось непросто. Командиры взводов высовывались из люков и постоянно смотрели в бинокль.

То и дело вспыхивали молнии, озаряя местность. Радиосвязь в такой скученности работала плохо, командиры предпочитали просто смотреть друг на друга.

3 июля 1939 года, 00 часов

В полночь майор Огата закричал:

— Следы! Что я говорил? Здесь прошли танки! Русские двинулись на юго-восток! Мы идем в правильном направлении!

В темноте мелькнули какие-то тени. Русские?

Над танками грянул страшный гром, вспыхнули и разорвались сразу несколько молний, хлынул ливень, и в яркой вспышке вдруг четко обрисовались позиции советских войск.

До сих пор командиры ехали с открытыми люками, чтобы смотреть из башен. Когда небеса разверзлись, и хляби обрушились, несколько командиров не захотели забираться обратно в танки и вести наблюдение сквозь узкие смотровые щели, а вместо этого надели противогазы.

Рядом с танком лейтенанта Томиоки громыхнуло так отчаянно, что лейтенант решил было, что молния поразила одну из машин. Однако ему лишь показалось.

— Чудо, — прошептал он, когда на миг в ярчайшей вспышке перед ним явились советские войска. — Это похоже на знаменитую атаку Оды Нобунаги, когда он пошел в бой во время сильного шторма.

Пример из истории шестнадцатого века подбодрил лейтенанта.

«Чудо», однако, работало на обе стороны: русские тоже увидели прямо перед собой японские танки. Они открыли было огонь, но в условиях непосредственного соприкосновения с противником артиллерия оказалась бесполезной: снаряды пролетали выше цели.

Томиока сорвал противогаз и глубоко втянул ноздрями прохладный ночной воздух.

— В атаку! Вперед! — закричал он. — Огонь в горизонтальной плоскости!

И вынул пистолет.

Лейтенант намеревался стрелять во все, что хотя бы отдаленно напоминало солдат Красной Армии.

Танки Томиоки вели огонь по каждой позиции противника, наезжали на артиллерийские орудия, взрывали боеприпасы.

Томиока, мокрый насквозь, оставил люки танков открытыми — чтобы лучше видеть обстановку.

«Странные они, эти русские, — думал он. — Ни одной попытки провести короткие контратаки против наших танков. Японцы без колебаний использовали бы противотанковые отряды смертников...»

На левом фланге легкие танки Тамады смяли пехоту противника и глубоко проникли на позиции советских войск.

Танк лейтенанта Ито был подбит — снаряд попал в отсек с боеприпасами. Полыхнуло желтое пламя, и лейтенант упал — у него обгорели руки и лицо. Он очнулся от того, что водитель вытаскивает его из танка. Ито рухнул на землю и снова отключился.

— Лейтенант! — Это был пулеметчик, тоже раненый. — Нужно уходить! Наш танк горит, русские его видят и прицеливаются.

Ито повернул голову и обнаружил, что почти ослеп. Опираясь на руку пулеметчика, он побрел сквозь ночь в поисках своих.

...Полковник Тамада вдруг обнаружил, что остался один со своим штабом. Где танки? Где противник? Молния больше не освещала поле боя. Вдали громыхало, но где?

«Это была моя идея — ночная атака, — думал Тамада. — И в результате я потерял целый полк».

— Огата, — произнес полковник, — что ты сейчас скажешь обо всем этом?..

Огата похолодел. Он узнал цитату.

Некогда один герой обратил эти слова к своему другу в сходной ситуации. Смертельно раненный в живот, он таким образом просил отрубить ему голову.

Огата как истинный самурай понял: полковник Тамада размышляет сейчас о самоубийстве. И дал понять это очень изящно, процитировав художественное произведение.

— Сначала мы должны установить, что произошло, — сохраняя хладнокровие, ответил Огата.

Он взял большой флаг Японии и поднял его на шесте. У Огаты мало было надежды на то, что таким простым способом он соберет танки.

Но у него получилось. Полковник Тамада воспрял духом, а через несколько часов пришла информация: боевые действия в целом ведутся успешно.

Постепенно уцелевшие танки Четвертого полка собирались вокруг своего командира.

Третьему полку повезло меньше: полковник Йошимару был убит.

Но  тогда Тамада еще не знал об этом. Со своими танками он неуклонно продвигался к реке Халхин-гол.

— Слышу лязг гусениц, — сообщил Огата.

Скоро появился средний танк с японским флагом, различимым в рассветных сумерках.

— Здесь лейтенант Ито, он сильно ранен, — доложил сержант.

Слабым голосом Ито произнес:

— Я прошу прощения за потерю танка. Ранен также мой механик-водитель и за это я тоже прошу прощения.

— Ты молодец, мой мальчик, ты герой, — отечески отозвался Тамада. — Я благодарен тебе за хорошую работу.

(...Танк лейтенанта Ито потом появился в газете. Красноармейцы весело позировали на фоне своего трофея. Тамаду, как и лейтенанта Ито, очень обеспокоил данный факт: ведь экипаж обязан разделить судьбу своего танка. Следует ли все-таки совершить самоубийство? И если да, то кому — лейтенанту Ито или полковнику, его командиру? Тамада так и не пришел к какому-либо определенному выводу).

3 июля 1939 года, 5 часов утра, район юго-западнее пруда Юзуру

Измученные люди дремали в своих танках.

Четвертый полк Тамады остановился после тяжелого боя.

Полковник отправил майора Огату с поручением:

— Вы должны разыскать командный пункт Ясуоки, изучить сложившуюся обстановку, доложить о нашей ночной атаке и узнать, каковы наши задачи.

После этого он растянулся на земле и мгновенно заснул.

© А. Мартьянов. 2012

Обсудить сказку вы можете здесь.